Кому на руси жить хорошо савелий, Второстепенный персонаж. Савелий («Кому на Руси жить хорошо») - Год Литературы
Тут за селом послышалась песня — это шли с полей работники. Хохочет — рад придумочке : Вот был бы барабан! Он терпит, не сгибается и не ломается.
Филипп и Матрёна были одногодками и жили хорошо, когда не вмешивалась его родня. Ударил Филипп Матрёну только один раз, когда она недостаточно быстро услужила его сестре. Матрёна в сыне-красавце души не чаяла. В это время к ней начал подкатывать господский управляющий, грозился сослать Филиппа в солдаты, если она не уступит. Муж уехал, и за помощью Матрёна могла обратиться только к дедушке Филиппа. В семье его не любили, звали «клеймёным, каторжным», а дед весело отвечал: «Клеймёный, да не раб!
Спину он повредил, сражаясь с медведем. Матрёна подружилась с Савелием и часто сбегала от родни в его горницу, а дед охотно нянчился с её сыном. Однажды Матрёна спросила, почему его зовут клеймёным. Дед признался, что был каторжником. Родился Савелий в селе Корёжине, окружённом непроходимыми болотами. Барин там появлялся редко, и оброков крестьяне почти не платили, жили вольно и богато. Потом барин стал вызывать крестьян к себе и нещадно пороть, но и тогда крестьяне, ссылаясь на неурожай, отдавали ему только половину оброка.
Когда барин погиб на войне, его наследник прислал в Корёжино немца-управляющего. Тот прикинулся наивным дурачком и хитростью заставил крестьян осушить болота и построить дорогу.
После этого немец разорил крестьян до нитки. Терпели они 18 лет — «в том богатырство русское». Однажды немец велел крестьянам рыть колодец. Работа ему не понравилась, и он начал ругать крестьян. Тогда мужики столкнули его в яму и похоронили заживо. Их судили и отправили на каторгу.
Савелий сбежал, его поймали, вернули. Он провёл на каторге 20 лет и ещё 20 — на поселении, за это время скопил денег. Вернувшись домой, Савелий пристроил себе горницу. Пока деньги были — старика любили, а «теперь в глаза плюют». Савелий всё переживал, что выродилось богатырство русское, остались одни Аники-воины, которым только с бабами воевать.
Матрёна не хотела оставлять сына дома, носила его с собой на полевые работы. Свекровь за это на неё взъелась и велела оставить мальчика с Савелием. Перечить Матрёна не посмела. В тот год уродилась богатая рожь, работы было много. В самый разгар работы в поле появился бледный как смерть Савелий, бросился Матрёне в ноги и покаялся, что не уберёг ребёнка — задремал на солнышке, а мальчика съели свиньи. Приехал становой, начал в несчастье преступление искать, обвинять Матрёну и Савелия в том, что они сговорились и убили дитя.
Врач провёл вскрытие ребёнка прямо на глазах у безутешной матери. От этого зрелища Матрёна чуть не сошла с ума. Её связали и остаток дня она провела в беспамятстве. Очнувшись ночью, Матрёна увидела, что Савелий читает над мальчиком молитвы. Она начала проклинать старика, тот всё вытерпел — он тоже любил ребёнка и сильно горевал. Матрёна не понимала, зачем резали тело её сына, неужели никто не может за неё заступиться.
Дед ответил, что правды им не найти, потому что они крепостные. Всю оставшуюся ночь они молились над телом мальчика. Не скоро Матрёна оправилась от горя, долго не работала, целые дни проводила на могиле сына.
Савелия она видеть не могла. Он шесть дней безвыходно пролежал в своей горнице, а потом «ушёл в на покаяние в Песочный монастырь». Прошло три года. Каждый год Матрёна рожала по сыну.
Несчастной Матрёна Тимофеевна стала, кажется, в тот момент, когда переехала к мужу — Филиппу Корчагину.
Сам по себе он был замечательным парнем, но вот его родственнички… Представьте огромный дом, где живут под одной крышей человек десять — и все ругаются, кричат, кидаются тяжёлыми предметами, заваливаются среди ночи пьяные. Вот в такие условия и угодила воспитанная, аккуратная, скромная Матрёна. Кабатчик — это владелец кабака, то есть питейного заведения. Если у посетителя не было денег, такой человек мог принять в качестве оплаты вещь, которая представляла хоть какую-то ценность.
В сельской местности это могло быть что-нибудь из одежды или посуды. Филипп защищал новоиспечённую супругу как мог.
Но когда он уезжал, у Матрёны оставалась одна отдушина — разговоры с престарелым Савелием, которому, по слухам, исполнилось уже сто лет. А зачем лишний раз выслушивать вопли? Порой, если его «доставали» и там, Савелий выходил на тропу войны и разыгрывал акт мести.
Месть у него получалась неопасная, зато унизительная. Зато Матрёну он любил — за добрый характер, терпение и отзывчивость. К сожалению, в какой-то момент Савелий не уследил за Матрёниным сыном Дёмушкой, и мальчик погиб.
После этого девушка не смогла общаться с «богатырём» как прежде. Савелий всю оставшуюся жизнь винил себя в произошедшем. Он не мог себе простить, что причинил такую боль единственному близкому человеку, который у него остался, — не считая, конечно, вечно пропадающего на работе Филиппа. Но как же так вышло, что у такого замечательного человека выросли обозлившиеся дети, которые, в свою очередь, воспитали таких жестоких внуков?
А внуки — по принципу «подобное притягивает подобное» — стали таскать в дом неприятных персонажей. Ведь неудивительно, что грубый, неопрятный, вечно пьяный свёкор Матрёны выбрал в качестве спутницу жизни сварливую женщину, которая дня не может прожить, чтобы не обругать невестку.
Неужели Савелий, на правах старейшины, никак не мог на это повлиять? К сожалению, в воспитании собственных детей Савелий участия толком не принимал. А всё потому, что он двадцать лет провёл на каторге — причём исключительно по своей вине.
Много-много лет назад Савелий, будучи крепостным крестьянином, чувствовал себя почти свободным — и его соотечественники тоже. Вот как об этом «святорусский богатырь» рассказывал Матрёне:. Перетерпеть — пропасть…». Один раз рассказал Савелий Матрене, как он попал на каторгу и стал "клейменым". Его родная деревня Корега когда-то не платила оброка и не знала барщины, поскольку была недоступна для их помещика Шалашникова:.
Но по сильной засухе добрался до них помещик, оказавшийся зверского нрава. Он решился выдрать мужиков до смерти, но добиться от них оброка. Засеченные до полусмерти, наконец они выдали ему полшапки золотых монет, и он наконец утих. Так помещик покорил Корегу. И это повторялось каждый год - местные мужики отдавали свой оброк лишь за сильную порку, и то оставляли себе деньги.
Прислали другого управляющего, более хитрого - немца. Тот дал приказ рубить лес и так незаметно вырубил себе удобную дорогу до Кореги.
Но в отличие от прежнего помещика, новый отбирал у крестьян все до последнего гроша. Рос народный гнев, и всякому терпению, видимо, приходит конец И в одно печальное утро, когда голодные крестьяне вырыли большую яму, немец не отпустил их на завтрак даже в полдень, а начал ругать и требовать большего.
Произошел сдвиг в психике бедного, замученного Савелия, и он толкнул немца к яме, а за ним и его товарищи. Довольно быстро работники закопали управляющего живым Один литературный критик сокрушался о страшном злодействе Савелия: пусть немец был несправедлив, за что же его живьем в землю? Но немец Фогель был не просто "несправедлив". Речь была не о том. Он был именно бесчеловечен. В нем не было ни капли души, сочувствия, совести.
Поэтому он перешел ту самую крайнюю, тонкую грань, когда психика его жертвы, измученного человека, просто не выдержала. Однажды терпение лопается, как бы безмерно оно ни было, и в эту роковую минуту любой человек, даже богатырь духа, способен на страшные поступки.
