Балерина людмила семеняка
Людей я сторонилась. Когда уезжала на гастроли, а продолжались они по три месяца, то через две недели начинала страдать. В — годах балерина работала по контракту в труппе Английского национального балета, где исполняла партии: Золушка , «Золушка» С. Позвонила секретарь Нуреева, сказала: всё-таки Рудик вас ждет. Я танцевала тогда « Спящую красавицу » и «Умирающего лебедя».
Дом Анны Павловой не был русским домом, это был английский дом. Чисто английский. Говорят, по-русски была устроена кухня и столовая, что в доме сосредоточились изящество, культура, и та не напоказ духовность, та внутренняя жизнь, что была свойственна Императорской школе Русского балета. Недалеко от дома находилось кладбище, мы посетили его, положили цветы к урнам Анны Павловой и её мужа Виктора Дандре. Любопытно, что «Советские сезоны», в отличие от «Русских сезонов», — почти закрытая книга.
Тогда как они являли собой акт не только художественный, но и политический.
Был ли для вас известный пафос в том, что вы представляли нашу страну? Пафос, ответственность — всё, что хотите под этим подразумевайте. Я из этого состояла. Гордилась тем, что работаю в Большом театре, представляю наш балет, и свой долг выполняла так, что была одобрена критиками, педагогами, своей страной.
Вокруг прим и премьеров Большого и Кировского театров кружили западные спецслужбы, делали «предложения, от которых трудно отказаться». Не было ли у вас желания остаться на Западе? Нет, никогда. Даже в мыслях. Конечно, я слышала разговоры, читала статьи о наших артистах, которые остались, которых я очень любила в искусстве, восхищалась ими, но тогда я старалась не думать об их поступке. С возрастом начинаешь понимать: на то у них были какие-то творческие причины.
У меня таких причин не было. Я всё получила в Большом театре, всё получила в России. И признание, и — самое главное — балет за балетом… Такого ни одна балерина не имела за границей, что я имела в Большом театре. Потом, я очень привязанный к земле человек. Когда уезжала на гастроли, а продолжались они по три месяца, то через две недели начинала страдать.
И так всю жизнь. Спасал только огромный, созданный Григоровичем творческий, сильно объединённый коллектив. Было много спектаклей, репертуар был разнообразный — в общем, мы были в постоянном напряжении. Но, знаете, всё-таки успевали и музеи осмотреть, и на выставках побывать, и природой полюбоваться, — всё волновало.
У вас был успех, слава, сонмы поклонников, вы были открыты для общения с окружающими? Людей я сторонилась. У меня была возможность общаться со многими интересными людьми, которые писали мне письма, желали со мной побеседовать, но я не смела. Я побаивалась. Нас оберегали, я почти никогда не знала, кто.
Меня как-то не очень это интересовало. Если я шла куда-то, то шла свободно, и шла куда хотела. И одна, и с подругами. Но был случай… как раз в год, когда мы привезли в Париж премьеру « Золотого века «, а также классику, и был сенсационный успех.
Как-то мы сидели в артистической, и Элизабет Платель, солистка Гранд-Опера, вдруг достала роскошную мантию и пригласила меня на бал Золушки. В Гранд-Опера балетом руководил тогда Рудольф Нуреев, он и поставил балет « Золушка «, а в фойе театра должен был состояться бал.
Я спросила разрешение в посольстве, но мне не позволили. Не знаю, почему. За меня никто никогда не боялся, никто за меня не волновался, поэтому было ужасно обидно. Я не могла пойти на бал, но сам спектакль посмотрела из ложи Элизабет. Я была, знаете, как Золушка, которая наблюдает из окошка за праздником.
Позвонила секретарь Нуреева, сказала: всё-таки Рудик вас ждет. И мы: я и Андрис Лиепа , — приехали в его дом на набережной Вольтера. Нуреев великолепно нас принял, мы провели весь вечер и получили огромное удовольствие от общения. Он весьма скромно говорил о себе — например, он говорил, что никогда не считал себя балетмейстером, а ставил балеты просто как профессионал; он играл на органе, он был человеком очень высокой культуры.
На следующий день прислал нам цветы. Вы знаете, где бы мы ни находились, русская эмиграция встречала нас со слезами счастья на глазах, а в далёкой Аргентине люди тянулись дотронуться, поцеловать руку только потому, что мы были из России. Русский балет в Буэнос-Айресе был окружен необыкновенным ореолом, здесь бережно хранили каждый раритет из истории «Сезонов», в том числе мне показывали копию документа из церкви святого Михаила, где венчались Вацлав Нижинский с Ромолой Пульски.
Тогда как звездой «Советских сезонов» в Буэнос-Айресе были именно вы. Пресса и публика ликовали: «впервые видим молодую русскую балерину в полном расцвете сил».
Мне повезло бывать в Буэнос-Айресе и танцевать на сцене театра «Колон»… по-моему, семь гастролей я дала там. Приехать в Буэнос-Айрес с труппой Большого театра и выступать в таких спектаклях, как « Раймонда «, « Спартак » было великим счастьем.
Там — особенный зритель, особенные аплодисменты. Конечно, ничто и никогда не сравнится с Большим с театром, но и в Буэнос-Айресе балет — настоящий культ. Нам на сцену бросали лавровые венки… и я не забуду, как в первые гастроли импресарио надел мне такой венок на голову. Потом эти венки долго еще висели у меня дома на краях зеркала, уже такие все высушенные, с ленточками этими изумительными. Ваш сверкающий карьерный взлет пришелся на е годы. Тогда же начался развал СССР, любое достижение советской цивилизации подвергалось сарказму и уничижению.
Знаю одно: искусство делает человека красивым. Даже внешне.
Он начинает по-другому смотреть, общаться, думать. Красивые люди в искусстве — для меня это очень важно. Выдающаяся российская балерина, народная артистка СССР, лауреат Государственной премии СССР, обладательница золотых медалей и первых премий пяти международных конкурсов артистов балета, хореограф-педагог Государственного академического большого театра России Людмила Семеняка приглашена руководством Азербайджанского театра оперы и балета в Баку для проведения мастер-классов в балетной труппе театра.
Людмила Семеняка с 26 по 30 сентября проводит мастер-классы с ведущими солистами балета, оттачивая их мастерство по исполнению ими партий в классических балетных спектаклях. Приезд в Баку Людмилы Семеняки, несомненно, является большим событием в культурной жизни театра и очень полезным для профессионального роста балетной труппы. Руководство театра намеревается и в дальнейшем приглашать для проведения мастер-классов известнейших специалистов классического балета.
Танцевальные способности и артистизм Людмилы впервые проявились в хореографическом кружке Дворца пионеров имени Жданова. В 10 лет она поступила в Ленинградское хореографическое училище имени Агриппины Вагановой, и уже в 12 лет дебютировала на сцене Театра оперы и балета имени Кирова ныне Мариинский театр в сольной партии маленькой Мари в балете Щелкунчик постановка Василия Вайнонена.
Артистический взлет Семеняки стремителен и успешен. Юрий Григорович поручил ей весь классический репертуар и центральные партии во всех своих балетах. За роль современницы Валентины в "Ангаре" А. Эшпая по мотивам пьесы "Иркутская история" Александра Арбузова Л. Балерина успешно гастролирует на лучших сценах мира. В том же году она завоевывает первую премию и золотую медаль Первого международного конкурса артистов балета в Токио, а в Париже Серж Лифарь вручает ей премию имени Анны Павловой Парижской академии танца.
Ее имя стоит в ряду выдающихся мастеров мирового балета и является синонимом понятия "русская школа классического танца". Интерпретациям балерины посвящены десятки статей ведущих мировых балетных критиков и историков танца Мэри Кларк, Клайва Барнса, Анны Киссельгоф и других. Знаменитый английский критик Клемент Крисп писал о Семеняке: "Это классический танец в его величии и чистоте, изысканная техника, соединенная с необыкновенной выразительностью.
Ее искусство имеет безупречную родословную, является частью живой традиции, связанной напрямую со знаменитыми петербургскими балеринами XIX века. В году артистка с успехом дебютировала в спектакле Большого театра "Лебединое озеро" на сцене Кремлевского дворца съездов в роли Одетты — Одиллии.
Ее наставником стала легендарная Галина Уланова, оказавшая наиболее значительное влияние на творчество балерины. Артистический взлет Семеняки стремителен и успешен. Юрий Григорович поручил ей весь классический репертуар и центральные партии во всех своих балетах.
За роль современницы Валентины в "Ангаре" А. Эшпая по мотивам пьесы "Иркутская история" Александра Арбузова Л. Балерина успешно гастролирует на лучших сценах мира. В том же году она завоевывает 1-ю премию и золотую медаль I Международного конкурса артистов балета в Токио, а в Париже Серж Лифарь вручает ей премию имени Анны Павловой Парижской академии танца.
В то же время Семеняка активно участвует в художественной жизни у себя на Родине. В году она удостоена премии Ленинского комсомола, которой отмечаются лучшие достижения молодежи. Балерина становится желанным гостем и участником торжественных творческих отчетов, шефских концертов, общественных акций.
Она стала членом Комитета защиты мира, ее приглашают в Национальную академию творчества и как пропагандиста искусства русского балета направляют в гастрольные поездки по стране. Балерина завоевывает популярность у зрителей от Петрозаводска до Красноярска.
В году ей присуждают звание народной артистки СССР. В том же году Людмила Семеняка получает в Лондоне престижную английскую премию "Evening Standart" за лучшие достижения в области хореографического искусства.
Констана, перенесенного на сцену Большого театра в году, а также партии Сони Мармеладовой в балете "Преступление и наказание" на музыку Аарво Пярта, поставленного для балерины хореографом Май Мурдмаа в году в театре "Эстония" Таллин. Ее имя стоит в ряду премьеров мирового балета и является синонимом понятия "русская школа классического танца".
Интерпретациям балерины посвящены десятки статей ведущих мировых балетных критиков и историков танца Мэри Кларк, Клайва Барнса, Анны Киссельгоф и других. Знаменитый английский критик Клемент Крисп писал о Семеняке: "Это классический танец в его величии и чистоте, изысканная техника, соединенная с необыкновенной выразительностью.
Ее искусство имеет безупречную родословную, является частью живой традиции, связанной напрямую со знаменитыми петербургскими балеринами XIX века. Людмила Семеняка с честью продолжает эту традицию манерой своего танца, аристократизмом, которым пронизан каждый ее жест". В е годы, в эпоху строгой разграниченности амплуа, Семеняка оказалась одной из первых балерин, исполняющих разноплановые роли.
Когда же в начале х среди артистов вошло в привычку браться за любые роли и исполнительские манеры нивелировались, она, опять же одна из первых, занялась стилизацией. Балерина находит способы создать образ старинного стиля, не отказываясь от современной танцевальной техники и эстетики. Период творческой зрелости балерины пришелся на эпоху Михаила Горбачева, предоставившего Семеняке право выступить балетным символом перестройки: в году на сцене вашингтонского Кеннеди-центра она выступила в гала-концерте, предварявшем историческую встречу Генерального секретаря КПСС с Президентом США Рональдом Рейганом.
В году Людмила Семеняка дебютировала как балетмейстер-постановщик, подготовив для своего сольного выступления номер "Из роли в роль" на музыку Моцарта. Важное место в жизни великой балерины занимает общение с природой, в котором она находит источник многих художественных идей. Совсем недавно она была примой Большого театра и крутила такие фуэте, что у зрителей дух захватывало. Ей рукоплескал весь мир. По собственному признанию балерины, судьба за что-то щедро одарила ее в первой половине жизни.
Она училась сначала у лучших мастеров Мариинки, потом у Семеновой и Улановой в Большом. Была замужем за Лавровским и Лиепой-младшим. Разве не так? И дай Бог ему счастья.
Я же больше всего жалею о потерянном времени, ведь могла выйти замуж за хорошего человека, создать нормальную семью. Как женщина я проиграла. В конце концов Бог и меня вознаградил.
