Ходил он от дома к дому стучась у чужих дверей
Выше тебя только Господь Бог. Попробуем по мере возможности ответить на это. Все запутал. Все прочие разделы этой рубрики включают стихотворения русской классики 18 — 19 веков.
Часть - 9 Владимир Грачев 2. Иосиф Сталин Поговорим о вечности с тобою: Конечно, я во многом виноват! Но кто-то правил и моей судьбою, Я ощущал тот вездесущий взгляд.
Он не давал ни сна мне, ни покоя, Он жил во мне и правил свыше мной. И я, как раб вселенского настроя, Железной волей управлял страной. Кем был мой тайный высший повелитель? Чего хотел Он, управляя мной? Я, словно раб, судья и исполнитель, Был всем над этой нищею страной. И было всё тогда непостижимо: Откуда брались силы, воля, власть?
Моя душа, как колесо машины, Переминала миллионов страсть. И лишь потом, весною, в м, Он прошептал мне тихо на ушко: — Ты был моим послушником, солдатом, И твой покой уже недалеко! Сталин романтик и поэт В пору юношества и становления личности Сталин отличался некоторым романтизмом и даже сочинял вполне неплохие стихи.
Несколько лучших стихотворений шестнадцатилетнего семинариста были опубликованы в печати. Так, его стихотворение «Утро», по рекомендации Ильи Чавчавадзе, классика грузинской литературы, было включено в букварь «Дэда Эна» и многие годы оставалось одним из любимейших первых стихотворений грузинской детворы.
Пусть мир царит в родном краю! Сталин приложил руку к существенной правке текста Гимна СССР, но от соавторства отказался категорически. Автор Лев Котюков. Плыви, как прежде, неустанно Над скрытой тучами землей, Своим серебряным сияньем Развей тумана мрак густой.
К земле, раскинувшейся сонно, С улыбкой нежною склонись, Пой колыбельную Казбеку, Чьи льды к тебе стремятся ввысь. Но твердо знай, кто был однажды Повергнут в прах и угнетен, Еще сравняется с Мтацминдой, Своей надеждой окрылен. Сияй на темном небосводе, Лучами бледными играй И, как бывало, ровным светом Ты озари мне отчий край.
Я грудь свою тебе раскрою, Навстречу руку протяну И снова с трепетом душевным Увижу светлую луну. Мтацминда - горный массив. Когда крестьянской горькой долей, Певец, ты тронут был до слез, С тех пор немало жгучей боли Тебе увидеть привелось. Когда ты ликовал, взволнован Величием своей страны, Твои звучали песни, словно Лились с небесной вышины.
Когда, Отчизной вдохновленный, Заветных струн касался ты, То, словно юноша влюбленный, Ей посвящал свои мечты. С тех пор с народом воедино Ты связан узами любви, И в сердце каждого грузина Ты памятник воздвиг себе.
Певца Отчизны труд упорный Награда увенчать должна: Уже пустило семя корни, Теперь ты жатву пожинай. Не зря народ тебя прославил, Перешагнешь ты грань веков, И пусть подобных Эристави Страна моя растит сынов. Ходил он от дома к дому, Стучась у чужих дверей, Со старым дубовым пандури, С нехитрою песней своей.
А в песне его, а в песне - Как солнечный блеск чиста, Звучала великая правда, Возвышенная мечта. Сердца, превращенные в камень, Заставить биться сумел, У многих будил он разум, Дремавший в глубокой тьме. Но вместо величья славы Люди его земли Отверженному отраву В чаше преподнесли. Сказали ему: "Проклятый, Пей, осуши до дна И песня твоя чужда нам, И правда твоя не нужна! Пандури - трехструнный щипковый музыкальный инструмент.
Чуеву См. Чуев Ф. Молотов: Полудержавный властелин. Он бродил от дома к дому, словно демон отрешенный, и в задумчивом напеве правду вещую берег. Многим разум осенила эта песня золотая, и оттаивали люди, благодарствуя певца. Но очнулись, пошатнулись, переполнились испугом, чашу, ядом налитую, приподняли над землей. Под старый дубовый пандури Нехитрый мотив звучал. В напеве его и в песне, Как солнечный луч чиста, Жила великая правда - Божественная мечта. Сердца, превращённые в камень, Будил одинокий напев.
Дремавший в потёмках пламень Взметался выше дерев. Но люди, забывшие бога, Хранящие в сердце тьму, Вместо вина отраву Налили в чашу ему. Сказали ему: "Будь проклят! Чашу испей до дна!..
Когда луна своим сияньем Вдруг озаряет мир земной И свет ее над дальней гранью Играет бледной синевой,. Когда над рощею в лазури Рокочут трели соловья И нежный голос саламури Звучит свободно, не таясь,. Когда, утихнув на мгновенье, Вновь зазвенят в горах ключи И ветра нежным дуновеньем Разбужен темный лес в ночи,. Когда беглец, врагом гонимый, Вновь попадет в свой скорбный край, Когда, кромешной тьмой томимый, Увидит солнце невзначай, -. Тогда гнетущей душу тучи Развеют сумрачный покров, Надежда голосом могучим Мне сердце пробуждает вновь.
Стремится ввысь душа поэта, И сердце бьется неспроста: Я знаю, что надежда эта Благословенна и чиста! Саламури - грузинский духовой музыкальный инструмент, род свистковой флейты. Раскрылся розовый бутон, Прильнул к фиалке голубой, И, легким ветром пробужден, Склонился ландыш над травой. Пел жаворонок в синеве, Взлетая выше облаков, И сладкозвучный соловей Пел детям песню из кустов:. Пусть мир царит в родном краю!
А вы учебою, друзья, Прославьте Родину свою! Рядом с фиалкой-сестрой Алая роза раскрылась. Лилия тоже проснулась И ветерку поклонилась. В небе высоко звенели Жаворонка переливы, И соловей на опушке Пел вдохновенно, счастливо:.
Вечной цвети нам отрадой! Друг мой, учись и Отчизну Знаньем укрась и обрадуй".
Постарел наш друг Ниника, Сломлен злою сединой. Плечи мощные поникли, Стал беспомощным герой. Вот беда!
Когда, бывало, Он с неистовым серпом Проходил по полю шквалом - Сноп валился за снопом. По жнивью шагал он прямо, Отирая пот с лица, И тогда веселья пламя Озаряло молодца. А теперь не ходят ноги - Злая старость не щадит Все лежит старик убогий, Внукам сказки говорит. А когда услышит с нивы Песню вольного труда, Сердце, крепкое на диво, Встрепенется, как всегда.
На костыль свой опираясь, Приподнимется старик И, ребятам улыбаясь, Загорается на миг. Однажды Сталин принял участие в переводе фундаментального произведения грузинской литературы - поэмы "Витязь в тигровой шкуре". Это произошло так: автор перевода поэмы академик Шалва Нуцубидзе попал в тюрьму в тридцатые годы как враг народа.
Он только приступил к работе над "Витязем".
Из тюрьмы он писал письма Сталину с просьбой - предоставить ему возможность заниматься переводом, в конце концов ему дали карандаш и бумагу. Каждый вечер написанное за день забирали и наутро возвращали. Нуцубидзе освободили из тюрьмы, и он встретился со Сталиным. Они говорили о переводе поэмы. Иосиф Виссарионович предложил академику заменить несколько строф, которые ему не понравились. Сталин предложил свои варианты, которые и вошли в каноническое издание "Витязя".
Он восстановил отброшенный переводчиком акцент на повторение одного и того же звука, присущий грузинской поэзии. Одна из написанных Сталиным строф:. Бросив меч, схватил тигрицу и привлек в свои объятья. В память той желал лобзаний, От кого огнем объят я.
Он бродил от дома к дому, словно демон отрешенный, и в задумчивом напеве правду вещую берег. Многим разум осенила эта песня золотая, и оттаивали люди, благодарствуя певца. Но очнулись, пошатнулись, переполнились испугом, чашу, ядом налитую, приподняли над землей и сказали: — Пей, проклятый, неразбавленную участь, не хотим небесной правды, легче нам земная ложь.
Когда луна своим сияньем Вдруг озаряет мир земной И свет ее над дальней гранью Играет бледной синевой, Когда над рощею в лазури Рокочут трели соловья И нежный голос саламури Звучит свободно, не таясь, Когда, утихнув на мгновенье, Вновь зазвенят в горах ключи И ветра нежным дуновеньем Разбужен темный лес в ночи, Когда беглец, врагом гонимый, Вновь попадет в свой скорбный край, Когда, кромешной тьмой томимый, Увидит солнце невзначай, — Тогда гнетущей душу тучи Развеют сумрачный покров, Надежда голосом могучим Мне сердце пробуждает вновь.
Стремится ввысь душа поэта, И сердце бьется неспроста: Я знаю, что надежда эта Благословенна и чиста! Примечание Саламури — грузинский духовой музыкальный инструмент, род свистковой флейты. Раскрылся розовый бутон, Прильнул к фиалке голубой, И, легким ветром пробужден, Склонился ландыш над травой.
Пусть мир царит в родном краю! А вы учебою, друзья, Прославьте Родину свою!
Примечание Известен другой перевод этого стихотворения:. Рядом с фиалкой-сестрой Алая роза раскрылась. Лилия тоже проснулась И ветерку поклонилась.
Вечной цвети нам отрадой! Постарел наш друг Ниника, Сломлен злою сединой. Плечи мощные поникли, Стал беспомощным герой. Вот беда! Когда, бывало, Он с неистовым серпом Проходил по полю шквалом — Сноп валился за снопом. По жнивью шагал он прямо, Отирая пот с лица, И тогда веселья пламя Озаряло молодца. А теперь не ходят ноги — Злая старость не щадит… Все лежит старик убогий, Внукам сказки говорит. А когда услышит с нивы Песню вольного труда, Сердце, крепкое на диво, Встрепенется, как всегда.
На костыль свой опираясь, Приподнимется старик И, ребятам улыбаясь, Загорается на миг.
