Вениамин смехов в графской роли, Благородный Атос, или моя любимая роль Вениамина Смехова
Казалось: все неприятности и сложности он превратил в топливо, на котором и совершил своё путешествие в страну мушкетёров в «не очень советском» жанре: в соединении мюзикла с вестерном, где вместо ковбоев - поющие мушкетёры. Правда, дальше была проблема с моим «контрагентом» по имени режиссёр Вабалас… В приключенческом фильме «Смок и Малыш» я сыграл Смока. Но те поделки года, что я вижу сейчас у меня эмоций не рождают.
Ответ на вопрос "Вениамин Смехов в графской роли ", 3 три буквы: фер. Израильский и американский актёр, исполнивший роль Ардета Бея в фильме «Мумия». Его бой с Кухулином, является одним из центральных эпизодов саги "Похищение быка из Куальнге". Французский учёный-физик, получивший в году Нобелевскую премию за открытие эффекта гигантского магнетосопротивления.
Википедия Значение слова в словаре Википедия Фер — фамилия. Известные носители: Фер, Альбер род. Фер, Брендан род. Между прочим, с легендарной этой песней связан обидный для Вениамина Смехова момент. Дело в том, что имея вокальный опыт, он хотел сам спеть про лилии в пруду.
Репетировал, даже записал свой вариант. А в итоге главную арию Атоса в фильме исполнил певец Вячеслав Назаров.
Говорят, претендентами были Юрий Соломин и Василий Ливанов. Что касается Ливанова, то он прекрасно прошел пробы, а вот на съемки не явился. Потому что ему предложили сниматься в фильме про Шерлока Холмса. Как мы понимаем, актер сделал блестящий выбор. Именно эта роль навсегда прославила Ливанова.
Для Смехова же роль Атоса была фактически дебютом. Были у него фильмы и до этого. Но роли не настолько заметные. А Атосом он стал благодаря …Воланду. Юнгвальд-Хилькевич увидел его в этой роли на сцене Театра на Таганке в легендарном спектакле «Мастер и Маргарита» и настолько впечатлился, что не раздумывая предложил стать Атосом. А еще интересно то, что за несколько лет до легендарного фильма Смехов сыграл Арамиса в телеспектакле «Двадцать лет спустя».
И был настолько загружен работой, что выходил на сцену буквально каждый вечер. Это обстоятельство могло стать камнем преткновения для его участия в съемках. Однако выход был найден: на съемки Смехов прилетал только по выходным, и в ряде эпизодов его заменял дублер.
А в результате получилось, что Смехова как редкого гостя снимали больше других крупным планом. Это мои товарищи, из которых Валя Смирнитский был другом ближе всех - по Театральному училищу имени Щукина. Он был эфросовский актёр, и наши театры были близки.
Игоря Старыгина я знал по съёмкам телеспектакля «Двадцать лет спустя», когда он был совсем юный, играл виконта де Бражелона и «подыгрывал» народной артистке СССР Руфине Нифонтовой в роли герцогини де Шеврез.
Это был год.
И хотя это был не очень удачный эксперимент постановки произведения Александра Дюма на телевидении, но зато там была чудесная компания.
А через несколько лет мы встретились с Игорем Старыгиным на картине Георгия Юнгвальд-Хилькевича, где он уже играл роль Арамиса, а я - Атоса. У меня на пути к роли было много препятствий. Думаю, то, что мы - компания успешных театральных актёров - это объясняет долголетие нашей дружбы.
Что касается других препятствий, то здесь нужны были тренеры, учителя, иными словами - люди, которые превращают трудности в отважные бои. Этими людьми были Николай Ващилин и Владимир Балон, которые ставили все трюки в фильме.
На стадионе ЦСКА они учили нас скрещивать шпаги. Кроме того, что Володя Балон - выдающийся спортсмен и актёр, он ещё и замечательный психолог. Он каким-то образом вселял в нас мушкетёрский дух.
Я из всех ребят-мушкетёров был самым старшим и по возрасту, и по роли. И Балон к этому очень точно относился. Если у меня, например, что-то не получалось, он всё равно это поворачивал в достоинство. Красавец и интеллигент, замечательный киношник с большим опытом Володя Балон! Благодаря ему всё было в радость, даже при всех трудностях обучения. Требователен ли был к вам режиссёр? Это не было молодо-зелено для меня, потому что мне тогда уже было тридцать восемь лет, а Миша Боярский был на 9 лет моложе меня, ещё совсем мальчишка в общем-то.
И Хилькевич в каком-то смысле был противоположностью Балона, он был не психотерапевт, а такой психонаступатель. С его стороны это была «психическая атака» с постоянными упрёками. Дело в том, что Хилькевич мне был роднее, чем Вале, Мише и Игорю. Он был другом Валерия Золотухина и Владимира Высоцкого, поэтому моё участие в фильме было каким-то завершением давних его обещаний.
Он говорил: «Валерку я снял, Володю я снял, теперь я должен снять тебя».
Вот такие у нас с ним были разговоры. Нужно сказать, что Хилькевич, будучи очень талантливым художником, преданно любил Театр на Таганке, и это смягчало мои трудности в отношении с ним. У меня во время съёмок была своя беда: не отпускал Юрий Любимов из театра - я репетировал Плюшкина в «Ревизской сказке» - пьесе по «Мёртвым душам» Гоголя - и два месяца летал по выходным, по средам, на львовскую натуру. Прилетаю, хватаю дозу упрёков от Хилькевича «Мы тут кровью харкаем, а ты там на Таганке - весь в цветах и овациях» , сразу - костюм, грим, тренировка драки или стрельбы на свежем воздухе… Борода, усы, шпага и белый конь Атоса… Тренер кричит: «Спину держи!
Я держу спину и не успеваю струсить, как слышу: «Мотор! Хилькевичу приходилось как-то выкручиваться, учитывая мою занятость в театре. Замечательный кинооператор Саша Полынников был вынужден снимать меня крупным планом отдельно, чтобы потом при монтаже соединить со всей мушкетёрской компанией.
В результате Боярский, Смирнитский и Старыгин были на экране - кучей, а я, в большинстве сцен - один. По таким вот техническим причинам мой герой стал несколько заметнее других. Но нужно отдать должное Хилькевичу. Снять в темпе трёхсерийный фильм в неуютных обстоятельствах контроля Москвы телестудия «Экран» , Одессы начальство киностудии , Киева кураторы украинской столицы и с ненадёжной командой администраторов - это, я вам скажу, большая удача.
Юнгвальд-Хилькевич - авантюрист и победитель. Казалось: все неприятности и сложности он превратил в топливо, на котором и совершил своё путешествие в страну мушкетёров в «не очень советском» жанре: в соединении мюзикла с вестерном, где вместо ковбоев - поющие мушкетёры. Внутри этого недостатка переночевала старая барская манера: я хозяин фильма, я делаю то, что хочу. Винить за это Хилькевича я бы не стал, но это была ошибка.
Я уверен, что и Арамиса Игорь Старыгин мог озвучить самостоятельно за него в фильме говорил Игорь Ясулович , и совсем не надо было Мишу Козакова мучить озвучанием роли кардинала Ришелье, и уж совершенно точно - не нужно было лишать фильм исполнения «Баллады де Тревиля» Лёвой Дуровым, который репетировал и был практически готов это сделать сам.
И я был готов.
